Женщина плачет, лиса скулит

Женщина плачет, лиса скулит или гора гудит? но что-то исходит от верхних плит, то, от чего болит. Там наверху есть Чарыш-река есть, вроде, какой-то лес. Я не знаю наверняка, мне говорил отец, когда я была еще малышком, и в сталактиты ходила пешком. Легкая коршуна тень скользит по сопкам и по степи, где суслик-зверек шалфей сторожит и ты сторожи-терпи. Но если нужен тебе ответ, то ты уже знаешь ответ: мы не были дома, нас там нет четыреста темных лет. *** — Зря мы ушли. — Да нет, не зря. — Там водка, вранье, воронье... Кровью полита наша Земля. — Не мы пролили ее. Папаня — тогда он еще курил — уселся и закурил. Он много чего в тот раз говорил, лучше бы не говорил. Что с белой березы черны угли, что белый жесток царек. Что наши сами в землю ушли, помня про свой шесток. Не было воинов отродясь у чудаков у нас. *** Вчера мы ходили забрать руду, Он видел мою беду. Все намекал, что я пропаду, Все поучал на ходу. Ты, горевал он, слабый боец, мерзнешь, когда зима. Вот наступит тебе конец - все увидишь сама. *** Пляшет метель в сосновом бору, спит в Чарыше звезда, а мы тосковали по серебру, но не вернулись сюда. Нет, это было. Но так давно, что кажется — не беда. Белой куницей дорога нырнет прямо под колесо, сразу за лесом она повернет, и ехать восемь часов. Туда, где земле наступает край, и жизни, кажется, край, где если ты пес, то по песьи лай, и волк, то по песьи лай. Справа там буквы: «АЛТАЙСКИЙ КРАЙ». *** Это не забывай.